Город Секешфехервар (Székesfehérvár), где у нас в отряде на базе ЦМС проходили субботние офицерские совещания, можно перевести с венгерского, как «Престольный белый град» или по-простому – город белых камней, который находился на расстоянии всего около 70 км к юго-западу от Будапешта. Город расположен между Дунаем и городом Балатонфюред (Balatonfüred), что на северным побережье озера Балатон, этакой большой европейской лужи, в которой полоскалась вся Европа. Эти места и есть сердце Венгрии, и колыбель венгерской государственности. Ведь, именно Секешфехервар, был первой столицей государства Венгерского. Плутая по старинным городским улочкам, иной раз натыкаешься на удивительные сооружения, напоминающие иллюстрации к детским сказкам.
Как нам рассказывал, намедни, экскурсовод, город был основан в 972 году, венгерским князем Гезой и, Секешфехервару предстояло сыграть очень важную роль в средневековой истории Венгрии. Его называли городом королей. В базилике Секешфехервара были коронованы 37 королей и 39 королев. В 14 веке считалось, что король является законным правителем страны при соблюдении трех условий: на его голову должна быть возложена корона Святого Иштвана, корону должен возлагать епископ Эстергомский и коронация должна была пройти в Секешфехерваре. Впервые этот обычай ввел король Петер Орсеоло в 1038 году, последним короновался Янош II Жигмонд в 1540 году. В Секешфехерваре были погребены 15 правителей. В средние века Секешфехервар носил название Альба Регия. А в то время, когда город был под властью турок, он назывался Белград.10
Еженедельные экскурсии по субботам, которые организовывал для служащих СА профсоюз, был рекомендован и офицерскому сословию, с целью познания и привлечения людей в погонах к культурному питию и времяпрепровождению, дыбы искоренить испитие градусосодержащих разностей в бесконтрольном состоянии, в неизвестном месторасположении. Но эти наслаждения, методом познания окружающего бытия, было в новинку только первогодкам, недавно прибывшим из Союза. Нам, уже пожившим в мадьярской среде и сносно говорящим на разговорном венгерском языке, усиленного мадьярским «Pardon»11 и немецким «Geben Sie mir ein Glas Bier und eine Packung Zigaretten»12, стадные экскурсии по историческим местам Венгрии очень быстро набили оскомину.
После обеда в кафе и непродолжительного катания бильярдных шаров, офицеры вышли на перекур. Не прошло и получаса, как в городок военного отряда громогласно урча выхлопной трубой, заехал «Фердинанд», так прозвали этот несуразный автобус ЗИС-8, на котором ездила группа оперативников МУРа в телесериале 1979 года – «Место встречи изменить нельзя». Из автобуса вышла симпатичная мадьярочка – Энико, в переводе на русский, её имя означало «олень». Она подошла к командиру и спросила:
– Юрий Константинович, Вы не забыли, что сегодня у нас экскурсия по городу? Плановая, между прочим. Вы сами приказ подписывали. Офицеры все в сборе.
– Спасибо что напомнила. Я сейчас объявлю:
– Товарищи офицеры, внимание! Сегодня у нас плановая экскурсия по городу – знакомство с его достопримечательностями, автобус уже подъехал. Дадим водителю 30 минут на обед, этого достаточно. Остальным переодеться в цивильную одежду и на экскурсию, созерцать сей славный город. Кто задумает сбежать, накажу. В части остаются дежурные, дневальные и работники по столовой. Да, чуть не забыл, вторую смену никто не отменял. Начальнику участка, прорабу и всем занятым на монтаже бетонной плиты под 75 квартирный дом, остаться и выполнять задание. Командиру роты вывести людей на объект.
Народ слегка пошумел, но делать нечего и, побрели бедолаги в общежитие переодеваться. Мне переодеваться не нужно было, так как я ходил в морской форме, что давало преимущество перед «зеленкой» – накинул поверх кителя болоньевую куртку, и вот, военный человек приобрел бравый гражданский вид. Черные ботинки с черными брюками могут носить как гражданские, так и военные. Главное, под курткой погон не видно. Военного человека выдает лишь ободок на волосах – своеобразный циркульный след от фуражки, а не количество извилин в сером веществе.
Время у меня было достаточно, и я решил подойти к Энико.
– Привет Аня – на русский манер изменил я её имя, что на венгерском означало «мать».
– Что за прихоть такая, ездить на этом «крокодиле» по туристическим местам Венгрии и пугать людей? Ладно, если бы нашего «Фердинанда» выкрасили в приятные глазу цвета, а то никакой фантазии – цвет хаки и всё.
– Не скажи Сева, – ответила мне Энико, – ваш «Фердинанд», уже сама достопримечательность на дорогах Венгрии. О нём знают и в Будапеште, и в Секеше, и в Балатоне, и в Мишкольцах, в Дебрецене, Эрге, да мало ли где. К вашему главному механику австрияки из киностудии приезжали, просили продать. Если не продать, то обменять на современный туристический автобус. Командование не разрешило, говорят, как мы его на баланс поставим? Незаконно всё это.
– Да, действительно, «Фердинанд» – музейный экспонат, только в фильмах снимать. Я бы поменялся. Или надо было его в аренду сдать австриякам, а у них, на время, взять хороший современный автобус. Никто не хочет заморачиваться. А что, этот наш профсоюз, опять выдумал какую-то экскурсию по городу и опять тебя привлек? Мы этот город вечерами вдоль и поперёк исходили, практически все закоулки знаем.
– Знаю я ваши закоулки, – возразила Энико, – бары, вендегло, «sor, bor, palinka»13, – так и уедете в Союз незнайками, рассказать нечего будет. А так, хоть фотографии на память останутся.
– Ты знаешь, Аня, – сказал я, – не вовремя ты со своей экскурсией, ох как не вовремя. Ко мне отец с братом приехали. Я планировал после сегодняшних субботних занятий уехать в Будапешт, чтобы побыть с родственниками – не вовремя всё это.
На что Энико мне возразила:
– Знаешь, ничего. Один вечер побудут и без тебя. У нас будет экскурсия по городу, а затем автобус в полном составе поедет в Будапешт. И ты, к часам восьми вечера, уже будешь обнимать своих родственников. А завтра в воскресенье покажешь им столицу Венгрии.
– Нет, Аня, я всё-таки поеду в Будапешт. Ты не знаешь, когда командир собирается обратно?
– Наверное, скоро, – ответила Энико.
– Вот, а я к нему подойду и объясню ситуацию, да заодно и уеду с ним на командирской «Волге». А в следующую субботу на экскурсии буду обязательно. Поеду туда, куда вы её запланировали.
– В Мишкольцы, – сказала Энико, – там очень интересно, я была. Представляешь, с самой вершины горы, под землей, бежит подземная река и впадает в бассейн, который находится у подножия горы, и по этой реке, в пещерах, сплавляются туристы. Там так красиво и жутко, что дух захватывает. Это надо обязательно увидеть.
– Хорошо, – буркнул я, – буду, увижу, обязательно, непременно.
Не мог же я сказать ей, что у меня на сегодня запланирована встреча с женщиной по имени Ладжза, что на венгерском означало «воительница».
– Папа спрашивает, куда ты пропал, почему не заходишь к нам? – Мило пролепетала Энико, – он собирается скоро ехать в Москву по своим дипломатическим делам, хотел о чём-то поговорить с тобой.
– Зайду, Аня, зайду милая, – ответил я, – лучше скажи ему, пусть ко мне приедет на улицу Ракоши, с отцом и братом познакомлю, тем более он знает где я живу.
Аня многозначительно посмотрела на меня и радостно выдохнула:
– А у меня в понедельник экзамены по русскому языку. Вот так.
– А на базе, каких литературных произведений ты изучаешь русскую речь? – спросил я Энико.
– Произведения Достоевского, – ответила Энико, – я же учусь на филолога-русиста в Будапештском университете имени Этвёша.
– А, вот оно что! – Возрадовался я, – так тебе, как русисту, надо ещё и «феню» знать, вдруг на экзамене спросят?
– А что это такое, сленг? – удивленно спросила Энико.
– Да, язык, сформировавшийся на Руси в эпоху средневековья и первоначально использовавшийся офенями – бродячими торговцами. Это язык для общения – «не для чужих ушей», который впоследствии был перенят уголовной средой, – ответил я, – вот например: «По фене ботал, права качал, по тыкве схлопал и замолчал».
Энико громко рассмеялась:
– Ну, ты дурашка, «буквицы сии зело многочисленны, притом тяжек труд нам разбирать их», – на древнеславянском ответила мне Энико, и мы искренне расхохотались над неожиданной концовкой нашего поединка заумности.
Глава третья
Из Секешфехервара в Будапешт
«Суть не в дороге, которую мы выбираем;
нас заставляет выбирать дорогу то, что внутри нас»
О. Генри
То, что было связано с СССР и его вооруженными силами, исполнявшими интернациональный долг Варшавского договора, ушло в забвение и мало кто об этом помнит. А в восьмидесятых годах прошлого столетия, военные просто выполняли свою работу, и следует отметить, очень даже неплохо. В зиму 1986 года, в январе, Восточную Европу накрыл циклон и в буквальном смысле этого слова завалил Венгрию снегом. По ощущениям, высота снежного покрова доходила до 2-х, а то и до 3-х метров. Теплолюбивые и привычные к мягкой европейской зиме, мадьяры, оказались технически неспособными бороться с зимней стихией. Хуже всего дело обстояло с автотранспортными коммуникациями. Население городов были отрезаны друг от друга сплошными сугробами на автомобильных дорогах. Железнодорожное сообщение прервано между основными городами. Населённые пункты оказались в полной изоляции от возможности снабжать их продуктами питания. На венгерском горизонте замаячила голодная зима.
